– ГАЙ! – зарычали снаружи сразу четыре бешеных голоса. – ГАЙ, ты где мотался?! Где вы пропадали ТАК ДОЛГО?!

Я отшвырнула шлем, на котором еще не успели высохнуть слезы, содрала маску и, чуть не оборвав зачарованную Деем занавесь, буквально рухнула на низкий лежак, забившись под одеяло, как зашуганный ребенок.

Плохо… боже, как мне было плохо! Я только с полчаса, как сумела открыть глаза и прийти в себя после двойного видения. Каждое из них обрушилось на мои плечи и заставило буквально выть, катаясь по земле в тщетной попытке избавиться от всеобъемлющих, чудовищных по силе, но совершенно не моих эмоций, которые проклятые Знаки пронесли с собой сквозь века и без предупреждения свалили на мой измученный разум.

Думаю, все окрестные горы должны были вздрогнуть от моего крика. У Серых котов до сих пор дыбом стояла шерсть. На Лине лица не было, когда он с плачем поднимал меня с земли. А из ноздрей повалили огненные искры, едва он только взглянул на растерянных, недоумевающих, откровенно испуганных хранителей.

Я не слышала, что сказал им взбешенный демон, прежде чем забрать меня с собой. Мне было слишком плохо, чтобы обращать на это внимание. Хотелось только одного – забиться в какую-нибудь щель, свернуться клубком и замереть, мечтая о том, что когда-нибудь терзающая меня боль хоть немного утихнет.

Теперь я знала, почему так вышло и почему Печати держались на месте ТАК долго. Теперь я хорошо понимала, почему из Гор ушла жизнь. Я помнила все, что когда-то переживали эти брошенные и преданные земли. И чувствовала, как медленно и неуклонно умирала Долина, не получив от них ни поддержки, ни помощи.

Я знала теперь, чего же именно им так не хватало: Ишты… нового, дарующего жизнь Ишты, без которого Во-Аллар просто не мог существовать. После темного мага, предавшего свой Знак, здесь очень долго не было никого, кто мог бы остановить эту бесконечную агонию. Печати сначала уничтожили Горы, прежде чем взяться за Фарлион. Жрец отлично знал, что делал, когда уродовал эти склоны. И когда силой своей, уворованной из этого древнего места, прорубал в толще гигантской скалы прямую, как стрела, Айдову Расщелину.

Благодаря ей Горы едва не рассыпались прахом. Все ущелье, по сути, представляло собой огромную Печать. Оно день за днем с ужасающей скоростью высасывало из Гор силы. И год за годом превращало их в мертвые, никому не нужные, брошенные, отверженные всеми земли.

И в конце концов Горы погибли. Они почти умерли, перестав быть тем шестым разумом, на котором держался стержень этого мира, и который так трепетно, так долго и надежно поддерживал остальные пять частей. Горы всегда были самыми могучими. Мудрыми. И когда их не стало, остальной мир начал быстро сдавать свои позиции. Сначала – Степи, которых вынудили признать нового Хозяина. Потом – Подземелья, которые теперь были наводнены Тварями до самого потолка. За ними – Долина, которой лишь немного оставалось до полного падения. И наконец, Равнина, которая, благодаря Валлиону, все еще пыталась сопротивляться.

Не знаю, что происходит сейчас с морями и Пустыней, но Риа говорила, что Морскому Хозяину, если он еще жив, нет дела до того, что творится на земле. А Пустыня, хоть и находится близко к Степи, далеко не так привлекательна, как лежащая за Горами Равнина. Хотя, конечно, когда Жрец заберет ее под свою руку, то и Пустыня не окажется забытой.

Я не знаю, как мне удалось выкарабкаться из этой бездны одиночества и отчаяния. Не знаю, что помогло удержаться на плаву, когда волны чужой боли так и норовили захлестнуть с головой. Понятия не имею, как вообще оттуда выплыла, но сейчас мне хотелось лишь одного – чтобы меня оставили наконец в покое. На час, на день, на век… что угодно, только бы больше не чувствовать ничего вообще.

– Гай! – сердито рявкнул за шторой Ас и тут же ругнулся, налетев на грозно подскочившего, угрожающе встопорщившего шерсть шейри. – Лин! Да чтоб тебя… Гай, где ты есть?! Обещал же, что с рассветом вернешься! Ты что, научился нам лгать?!

Когда штора раздраженно отдернулась, явив перекошенное от гнева лицо брата, я смогла только отвернуться и закрыть глаза, дожидаясь серьезной выволочки. Но Ас внезапно осекся, а затем присел на корточки и осторожно тронул меня за плечо.

– Гайдэ?

Я съежилась, страшась, что даже это прикосновение принесет с собой недавнюю боль, но потом ощутила ласковые руки на плечах, живое тепло человеческого тела и, не выдержав, крепко прижалась, спрятав лицо у него на груди и тихо, безнадежно расплакавшись.

– Гайдэ, ты что?! – опешил брат, когда я содрогнулась всем телом. – Тебя поранили? Задели? Что-то случилось?!

Снаружи кто-то завопил, попытавшись прорваться внутрь следом за братом, но тут же нарвался на шипение разъяренного демона и два десятка острых когтей, располосовавших землю в опасной близости от чужих сапог. Я не стала останавливать Лина: сейчас мне, как никогда, были нужны тишина и покой. А еще – время, чтобы принять все как есть и, смирившись с неизбежным, понять, что делать дальше.

Поэтому я не стала. И поэтому даже не дернулась, когда Ас, на мгновение выйдя в холл, злым голосом рявкнул, что своими руками удавит первого, кто только сунет сюда свою наглую морду, а затем так же зло велел, чтобы в палатку не пускали никого, даже если вдруг пожалует сам Аллар. Потом вернулся, резко задернул штору, бережно меня обнял снова и осторожно коснулся губами лба.

– Сестренка?

Я молча протянула левую руку и показала четыре мягко мерцающих на коже лепестка: белый, зеленый, синий и красно-коричневый. Мерцающих потому, что, как оказалось, тесно связанные друг с другом Долина и Горы не пожелали принимать Ишту поодиночке.

– О Лойн! – задохнулся Ас, поняв, ЧТО ИМЕННО видит. – Гайдэ, да как же это?!

– Четыре из шести, Ас, – мертвым голосом сказала я. – Равнина, Лес, Долина и Горы… Я хотела им всего лишь показать, что уже имею достаточно Знаков, чтобы избегать появления новых, а вместо этого… За что, Ас? И почему именно я?!

На его лице отразилось искреннее потрясение.

– Тебя признали четыре Знака! Но так не бывает! Обычно один… когда-то давно было два, но четыре?! Гайдэ, что с тобой происходит?!

Я горько усмехнулась.

– Ты мне скажи, брат.

– Я не знаю, – пораженно признался он. – Смертным не дано вынести так много! Два Знака… за раз… когда у тебя и свои-то еще не освоены… Это просто невозможно… но как ты могла согласиться?!

– А я и не соглашалась, – прошептала я. – Ты же знаешь: ненавижу, когда меня не спрашивают. Мне просто стало их жаль – этих гордых котов, которые не смогли уберечь самое дорогое. Нет ничего хуже, чем смотреть, как умирает твой дом, как гибнут посаженные тобой деревья, горят старые бревна, трещит и рушится от жара крыша… Как с криком мечутся над огнем ласточки, потому что где-то там у них осталось гнездо… Это страшно, Ас. Страшно, когда умирает надежда. И мне захотелось хоть чем-то помочь. Но я не думала, что Знак воспримет это как разрешение. И не думала, что он принесет с собой СТОЛЬКО боли! АС! Я едва не умерла вместе с ними! Я прожила все эпохи, которые прожили без Ишты они! Я слышала, как кричали Горы, когда сюда пришел темный маг! Я видела, как умирала Долина, когда он ставил на нее свои проклятые Печати! Это они убивали жизнь в этих землях! Из-за них мне было так тяжело в Вольнице! Они тянули мои силы еще оттуда! А когда их не стало, Горы решили попробовать проснуться… и Долину за собой потянули… потому что связаны… все они между собой тесно связаны… И я не знаю, как теперь буду спать, если даже наяву готова видеть жуткие кошмары. Они ведь не оставят меня в покое. Никогда…